|
Shakespeare С о н е т 25
|
Кто под звездой счастливою рожден - Гордится славой, титулом и властью. А я судьбой скромнее награжден,
И для меня любовь - источник счастья.
Под солнцем пышно листья распростер Наперсник принца, ставленник вельможи.
Но гаснет солнца благосклонный взор, И золотой подсолнух гаснет тоже.
Военачальник, баловень побед,
В бою последнем терпит пораженье, И всех его заслуг потерян след. Его удел - опала и забвенье.
Но нет угрозы титулам моим Пожизненным: любил, люблю, любим.
|
|
Shakespeare С о н е т 39
|
О, как тебе хвалу я воспою, Когда с тобой одно мы существо? Нельзя же славить красоту свою,
Нельзя хвалить себя же самого.
Затем-то мы и существуем врозь, Чтоб оценил я прелесть красоты
И чтоб тебе услышать довелось Хвалу, которой стоишь только ты.
Разлука тяжела нам, как недуг,
Но временами одинокий путь Счастливейшим мечтам дает досуг И позволяет время обмануть.
Разлука сердце делит пополам, Чтоб славить друга легче было нам.
|
|
Shakespeare С о н е т 85
|
Моя немая муза так скромна. Меж тем поэты лучшие кругом Тебе во славу чертят письмена
Красноречивым золотым пером.
Моя богиня тише всех богинь. И я, как малограмотный дьячок,
Умею только возглашать "аминь!" В конце торжественно звучащих строк.
Я говорю: "Конечно!", "Так и есть!",
Когда поэты произносят стих, Твоим заслугам воздавая честь, - Но сколько чувства в помыслах моих!
За громкие слова цени певцов, Меня - за мысли тихие, без слов.
|
|
Shakespeare С о н е т 90
|
Уж если ты разлюбишь - так теперь, Теперь, когда весь мир со мной в раздоре. Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!
И если скорбь дано мне превозмочь, Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь Дождливым утром - утром без отрады.
Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею. Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг, Что это горе всех невзгод больнее,
Что нет невзгод, а есть одна беда - Твоей любви лишиться навсегда.
|
|
Shakespeare С о н е т 141
|
Мои глаза в тебя не влюблены,- Они твои пороки видят ясно. А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Ушей твоя не услаждает речь. Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь На праздник слуха, зренья, осязанья.
И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно - Уверить сердце бедное одно, Что это рабство для него смертельно.
В своем несчастье одному я рад, Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад.
|
|
Shakespeare С о н е т 109
|
Меня неверным другом не зови. Как мог я изменить иль измениться? Моя душа, душа моей любви,
В твоей груди, как мой залог, хранится.
Ты - мой приют, дарованный судьбой. Я уходил и приходил обратно
Таким, как был, и приносил с собой Живую воду, что смывает пятна.
Пускай грехи мою сжигают кровь,
Но не дошел я до последней грани, Чтоб из скитаний не вернуться вновь К тебе, источник всех благодеяний.
Что без тебя просторный этот свет? Ты в нем одна. Другого счастья нет.
|
|
Shakespeare С о н е т 128
|
Едва лишь ты, о музыка моя, Займешься музыкой, встревожив строй Ладов и струн искусною игрой,
Ревнивой завистью терзаюсь я.
Обидно мне, что ласки нежных рук Ты отдаешь танцующим ладам,
Срывая краткий, мимолетный звук, - А не моим томящимся устам.
Я весь хотел бы клавишами стать,
Чтоб только пальцы легкие твои Прошлись по мне, заставив трепетать, Когда ты струн коснешься в забытьи.
Но если счастье выпало струне, Отдай ты руки ей, а губы - мне!
|
|
Shakespeare С о н е т 102
|
Люблю, - но реже говорю об этом, Люблю нежней, - но не для многих глаз. Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.
Тебя встречал я песней, как приветом, Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья. Но музыка, звуча со всех ветвей, Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью: Свое пропел и больше не пою.
|
|
|
|